На заре перестройки, когда правительству понадобилось осудить наиболее одиозные стороны советской истории, а гласность и дешевая бумага дали обществу возможность высказаться, на страницы печати хлынул поток публикаций о политических репрессиях в СССР. В те годы интерес к этой тайне советской жизни был неподделен, и можно было надеяться, что обретение нового сознания позволит стране остановить тягу к саморазрушению. Тогда, десять лет назад, в городах стали складываться отделения общества «Мемориал», группы поиска мест расстрелов и захоронений, инициативные объединения по установке памятников погибшим. Защитникам политического террора в недрах КГБ и КПСС пришлось временно затаиться и отступить.
В нашем городе тайный могильник НКВД–МГБ был обнаружен ленинградским «Мемориалом» весной 1989 года в районе пригородной станции Левашово. Место называлось «Левашовская пустошь», было окружено забором, охранялось солдатами и собаками. Появились сообщения в печати1. С точки зрения КГБ, это выглядело следующим образом: «...В последнее время со стороны определенной части общественности и работников средств массовой информации резко активизировался интерес к вопросу о наличии в Ленинграде мест захоронения жертв политических репрессий, предпринимаются инициативные попытки их поиска. Наряду с домыслами и инсинуациями проявилась осведомленность о кладбище в районе станции Левашово. Во исполнение Постановления ЦК КПСС от 5 января 1989 года2 по существу изложенного нами информировался Ленинградский Обком КПСС. Имеется мнение о назревшей необходимости придать гласности приведенные выше сведения о кладбище в районе станции Левашово, что предпочтительно сделать после 14 мая с.г.3 Однако не исключено, что до указанного срока обстановка по данному вопросу может осложниться, и в этом случае потребуется, на наш взгляд, ускорить доведение до средств массовой информации имеющихся у нас данных» (из письма начальника Управления КГБ А.А.Куркова председателю КГБ СССР В.А.Крючкову 19 апреля 1989 года)4.
С апреля 1989 года доступ частных лиц на территорию могильника был облегчен, а 18 июля 1989 года постановлением Исполкома Ленгорсовета (№544) Левашовская пустошь была признана Левашовским мемориальным кладбищем жертв политических репрессий. 1 июня 1990 года Ленинградское Управление КГБ передало территорию кладбища городу.. На деревьях кладбища стали появляться памятные знаки, фотографии, надписи, таблички, и началось его стихийное обустройство.
Необратимый процесс обретения обществом памяти стал требовать контроля и участия властных структур. В начале 1990 года из «Мемориала» была выделена Ассоциация жертв необоснованных репрессий5, чисто ветеранская организация, ограничившая, в отличие от «Мемориала», уставные цели социальной помощью своим членам и увековечением памяти погибших. Эта организация стала основным контактом для обкома КПСС (до прекращения его существования) и для КГБ–ФСБ (до настоящего времени). Именно этой организации передавались документы по истории репрессий в Ленинграде, в ее распоряжение было передано помещение на Левашовском кладбище для устройства музея, который должен был представить Левашовское кладбище основным местом, связанным с историей политических репрессий в нашем городе6, что, безусловно, не соответствовало действительности. Вынужденно признав существование Левашовского могильника (действовавшего с сентября 1937 года по 1964 год7), КГБ–ФСБ заблокировал возможности поиска остальных мест расстрелов и захоронений Петрограда–Ленинграда. Официальный ответ на запрос о местонахождении таких захоронений гласил, что документы не сохранились, но что в период 1937–1938 годов расстрелянных хоронили на Левашовском кладбище. Вы не можете назвать это ложью, ведь они не пишут, что все расстрелянные захоронены только в Левашово, а если вы поняли именно так, то надо лучше знать русский язык. В результате этой игры слов существует большое количество газетных и журнальных публикаций, авторы которых с чистым сердцем уверяют читателей, что в Левашове захоронено 40 тысяч человек, то есть все погибшие в годы «большого террора», не удивительно, что Левашовский могильник получил всеобщее признание и стал считаться основным и официальным местом памяти жертв политических репрессий.
Фактически дело обстоит следующим образом. По имеющейся статистике, годы «ежовщины» унесли 39488 жизней. Из них на территории Левашовского кладбища в 1937 году из 18719 человек захоронено 5700, в 1938 году из 20769 человек – не более 2500 (вероятно, намного меньше). Всего же на территории могильника лежат останки 24100 человек. Возникают естественные вопросы: где лежит остальная (основная) часть жертв «большого террора» и кого еще хоронили в Левашове? В 1965 году Левашовское кладбище было закрыто для захоронений, что по существующим нормам должно было быть документировано. С этой целью КГБ произвел опросы шоферов, которые в разные годы возили тела расстрелянных в Левашово. Составленный на основе этих опросов план – и есть тот документ, из которого взяты приведенные выше цифры. План рассекречен, но записи опросов отсутствуют. Разумеется, шоферы должны были называть и другие места, куда они возили расстрелянных, и рассказывать, кого же еще они возили в Левашово. Но эти тексты недоступны8.
В 1990 году «Мемориал» установил на Троицкой площади, в центре нашего города, закладной камень памятника жертвам политических репрессий Петрограда–Ленинграда9. Имея в виду, что установление тайных могильников НКВД–МГБ – задача на долгие годы10, это место должно было стать символическим местом поминовения всех тех, чьи могилы неизвестны. Здесь должен был быть воздвигнут и сам памятник, и коллективные памятные знаки (этнические, конфессиональные, профессиональные и т.п.). Ничего этого не произошло. Памятные символические знаки (их уже восемь, и началось все с белорусского11) стали относить все в то же Левашово, подальше от города и горожан. 30 октября 1998 года, в День памяти жертв политических репрессий, официальные выступления представителей городской администрации звучали уже только на Левашовском кладбище12.
Все это очевидным образом выражает административную тенденцию к купированию памяти о политических репрессиях в СССР, к локализации и удалению ее на периферию общественного сознания. История политического террора должна была стать центральной темой в нашей попытке осознать прошлое и понять, что же происходит с нашим обществом сегодня. Вместо этого мы имеем несколько дежурных официальных актов в году и явное стремление уйти подальше от этой политически чувствительной темы. Примирение и согласие в обществе, ради которых это, по-видимому, делается, не могут быть достигнуты лукавыми умолчаниями и прямой ложью, потому что забытое прошлое имеет свойство возвращаться. И, как мы видим, политический террор снова становится будничным событием нашей жизни.
Ноябрь 1998
Сноски
1. См. напр.: Труд. 1989. 2 июля, 5 июля, 26 июля; Вечерний Ленинград. 1989. 4 июля, 8 июля, 27 июля, 30июля; Комсомольская правда. 1989. 26 июля; Ленинградская правда. 1989. 26 июля и др.
2. Постановление Политбюро ЦК КПСС от 05.01.1989 «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов»: «…Поддержать предложения советской общественности о создании при краевых, областных и городских Советах народных депутатов, Верховных Советах автономных и союзных республик Комиссий из числа народных депутатов и представителей общественности для оказания содействия советским органам в обеспечении прав и интересов реабилитированных, создании памятников жертвам репрессий, а также в содержании в надлежащем порядке мест их захоронения…».
3. 14.05.1989 – выборы народных депутатов Верховного Совета СССР.
4. Архив НИЦ «Мемориал».
5. Общественная благотворительная организация пенсионеров, инвалидов и ветеранов «Ассоциация жертв необоснованных репрессий», создана в 1989, зарегистрирована в 1990 с целью оказания социальной, бытовой, правовой помощи жертвам политических репрессий. Основные проекты – издание «Ленинградского мартиролога» и создание исторического музея на Левашовском кладбище (около 1000 членов, председатель Правления – Л.А.Барташевич).
6. 30.10.1993 в бывшем помещении караульной службы на 20 кв.м открыта экспозиция о Большом терроре (автор Л.А.Барташевич). После распоряжения мэра Санкт-Петербурга А.А.Собчака (от 19.02.1996 №138-р) «о создании в Санкт-Петербурге мемориала “Левашовская пустошь” в память о жертвах политических репрессий» перед входом на кладбище установлен «Молох тоталитаризма» (подробнее см. наст. изд., с.194).
7. Отвод квартала 28 и части квартала 27 Парголовской дачи, Парголовского лесхоза произведен по ходатайству Комендатуры УНКВД ЛО Спецгруппой Управления Лесами Особого Назначения (№20/1–10 н.о. от 25.02.1938).
8. Схема «Дачи» опубл.: Ленинградский мартиролог. СПб., 1995. Т.1. Вклейка, ил. 26 (без указания архивного адреса). По словам начальника архива УФСБ по СПб. и ЛО С.В.Чернова, этот документ не имеет архивного адреса, обнаружен в архиве УФСБ случайно.
9. Закладной камень памятника «жертвам политических репрессий» на Троицкой площади установлен 04.09.1990 Обществом «Мемориал»; в течение 12 лет «Мемориал» и общественность обращались к Администрации города за помощью в установке памятника, но средств у города не нашлось, и 04.09.2002 в связи с 300-летием Санкт-Петербурга в дар городу от политзаключенных привезен и установлен на закладной плите Соловецкий камень «узникам Гулага», «борцам за свободу», «жертвам коммунистического террора» (распоряжение губернатора СПб. № 2575-ра от 15.12.2002).
10. Место захоронений (1918–1921) обнаружено 07.07.2001 в Ковалевском лесу (25.08.2001 установлен памятный знак), место захоронений в урочище Койранкангас Всеволожского района Ленинградской области обнаружено 20.08.2002. Поиск мест расстрелов и захоронений продолжается поисковой группой «Мемориала».
11. Белорусско-литовский памятный крест установлен 08.05.1992 (авторы А.Разумов, И.Чернякевич).
12. С 2000 года в митинге «Мемориала» 30 октября возбновилось участие представителей городской администрации.